Автор: Максим Бакунин (tankoved34)
2019—03—26 00:19:00. Дополнено 14.03.2021
1-я танковая бригада. ч.2. Боевое крещение у города Ромны, сентябрь 1941 г.
Формирование. Боевое крещение 20 сентября 1941 г.
1-я танковая бригада начала формироваться 1 сентября 1941 г. в Костерево за счет личного состава и боевой матчасти 34-й танковой дивизии [2, л. 1; 3, л. 1]. Сформирована по штатам №№010/75 – 010/83, 010/87 от 13 сентября 1941 г. в составе:
управление бригады;
рота управления;
1-й танковый полк 2-батальонного состава (батальон тяжелых и средних танков и батальон легких танков);
1-й моторизованный стрелково-пулеметный батальон;
1-й зенитный дивизион;
1-я разведывательная рота;
1-я ремонтно-восстановительная рота;
1-я автотранспортная рота;
1-й медико-санитарный взвод [1].
На 15 сентября 1-я танковая бригада насчитывала 61 танк (7 КВ-1, 22 Т-34, 32 Т-40) и 1847 человек личного состава [1]. В этом составе 1-я танковая бригада убыла в состав войск Юго-Западного фронта и уже 15 сентября приказом №086/ОП штаба Юго-Западного направления была подчинена командиру 2-го кавалерийского корпуса генерал-майору Белову [4]. В тот же день на базе 2-го кавалерийского корпуса согласно директиве №83/ОП штаба ЮЗН от 14 сентября была сформирована Конно-механизированная группа Белова, в которую вошли 100-я стрелковая, 5-я и 9-я кавалерийские дивизии, 1-я и 129-я танковые бригады. Первоочередной задачей свежесформированной подвижной группы было отбить захваченный немцами город Ромны и соединить фланги 21-й и 40-й армий. К началу контрнаступления Ромны удерживал лишь усиленный 41-й моторизованный полк 10-й моторизованной дивизии (XXIV.АК (mot.), Panzergruppe. 2), и у превосходящей его по численности и по вооружению Конно-механизированной группы имелись все шансы отбить обратно этот город.
В 13.00 18 сентября 1-я танковая бригада закончила выгрузку на станции Ахтырка и с 15.00 согласно боевому приказу №03 штаба КМГ Белова (от 17 сентября) начала сосредотачиваться в районе города Лебедин [5, л. 432], откуда к 18.30 19 сентября бригада перешла в район села Семеновка, что в 26,5 километрах к востоку от города Ромны [5, л. 448]. В 19.30 19 сентября генерал-майор Белов своим боевым приказом №05 поставил танковой бригаде задачу оставаться в районе Кимлички и Семеновки в резерве КМГ, выделив для поддержки наступления 5-й кавалерийской дивизии роту танков Т-34. При поддержке этой танковой роты 5-я кавалерийская дивизия должна была 20 сентября форсировать реку Сула в районе сел Бобрик и Беловод и ударом с юга овладеть городом Ромны. С востока на Ромны атаковали 9-я кавалерийская дивизия и 129-я танковая бригада [5, л. 441].
В 8.00 20 сентября 5-я кавалерийская дивизия возобновила свое наступление и к 16.00 вышла к востоку и к югу от города Ромны, на рубеж: 1 км восточнее села Засулье – Бобрик – Беловод – Поповка. Танковая рота 1-й ТБр расположилась на участке станция Беловод – Червона Гора, где вместе с одним эскадроном 131-го кавалерийского полка прикрыла расположение 131-го кавалерийского полка с юга [6, л. 177].
Тем временем в Ромны с 19 сентября начали прибывать подразделения перебрасываемой сюда дивизии СС «Das Reich» (XXIV. (mot.) АК), которые с ходу включились в бои за удержание города. Занявший к утру 20 сентября село Бобрик (южнее г. Ромны) 160-й кавалерийский полк (5-я КД) был затем атакован 13 немецкими танками в сопровождении 8 автомашин с пехотой и большого количества мотоциклистов из состава 3-го батальона полка СС «Deutschland», которые в 20.00 ворвались в Бобрик [6, л. 178]. В 21.30 штаб 3-го батальона полка СС сначала доложил о взятии Бобрика, однако вслед за этим в 21.35 он отчитался о присутствии на южной окраине Бобрика 8 советских тяжелых танков, запросив для их уничтожения взвод 88-мм зенитных орудий [7, F. 3754907]. Это была рота танков Т-34 1-й ТБр, которую штаб 5-й КД передал из своего резерва в распоряжение командира 160-го КП для удержания Бобрика. Именно благодаря введенным в бой танкистам кавалеристам удалось укрепиться на южной окраине села, не дав 3-му батальону полка СС «Deutschland» полностью овладеть Бобриком.
Главные силы 1-й танковой бригады 20 сентября оставались в районе сел Кимличка и Семеновка. Силами 1-й разведывательной роты проводилась разведка в юго-западном направлении. Около 13.20 в деревне Качаново (западнее г. Гадяч) один из разведывательных отрядов столкнулся с разведгруппой немецкой 4-й танковой дивизии (XXIV. Pz.-Korp.). Всего немцы насчитали перед собой 8 разведывательных бронемашин, 3 из них они сочли подбитыми [13, F. 619].
Безвозвратно разведотрядом 1-й ТБр было потеряно 2 бронемашины (прим. — по всей видимости, БА-10) [5, л. 451]. 9 разведчиков 1-й разведроты (командир и комиссар роты капитан Георгий Кулигин и политрук Михаил Славин, командиры бронемашин сержант Хаим Глузберг и младший сержант Сергей Васильев, шоферы красноармейцы Трофим Калинкин и Дмитрий Калинов, башенные стрелки красноармейцы Александр Максимов и Александр Смыслов, пулеметчик красноармеец Сайфутдин Файзулин) погибли на месте; смертельно раненный пулеметчик красноармеец Андрей Терещенко умер от ран при эвакуации в госпиталь [8].
Боевые действия 21 сентября 1941 г.
Обнаружив подход свежих вражеских частей (прим. – дивизия СС «Рейх»), в 24.00 20 сентября 1941 г. штаб КМГ Белова отдал войскам боевой приказ №07 о переходе к обороне [9, л. 238]. Согласно этому приказу в ночь на 21 сентября 5-я кавалерийская дивизия отошла от села Засулье и с утра перешла к обороне на рубеже: Сороковщина – Перекрестово – Маляровщина – Бобрик, в т.ч. 160-й кавалерийский полк с ротой танков Т-34 занял оборону на участке Бобрик – (иск.) Маляровщина [6, л. 180]. Однако долго в обороне полк не пробыл и практически весь день 21 сентября пытался вытеснить 3-й батальон полка СС «Deutschland» из Бобрика. К 15.00 противник удерживал только северную окраину села, где штаб 160-го кавалерийского полка насчитал до батальона пехоты с несколькими танками. В этом бою до 15.00 21 сентября 160-й кавалерийский полк уничтожил в Бобрике 3 танкетки и 5 автомашин [11, л. 84].
С 9.00 до 22.00 21 сентября наступление полка поддерживала рота средних танков 1-го ТБ 1-й ТБр, при этом наиболее отличился экипаж танка Т-34 взводного младшего лейтенанта Григория Берегового, который уничтожил 4 миномета и до 30 немцев. Прямым попаданием артиллерийского снаряда у танка заклинило башню, однако Береговой лично под артминометным обстрелом устранил неисправность [43, л. 114].
Танк Т-34 другого взводного — лейтенанта Леонида Попова — раздавил 2 пушки, однако, в конечном счете, был разбит снарядом крупного калибра и сгорел вместе с экипажем. В наградном листе датой боя и гибели экипажа Попова стоит именно 21 сентября [20]. В именном списке безвозвратных потерь 1-й ТБр Попов и весь его экипаж (механик-водитель сержант Станислав Злоказов, башенный стрелок красноармеец Николай Алымов, радиотелеграфист младший сержант Михаил Вязанкин) числятся погибшими 22 сентября, но это маловероятно, т.к. из других документов следует, что бой состоялся именно 21 сентября [8]. В 6.00 22 сентября штаб 1-й ТБр в очередной оперативной сводке отчитался, что «в результате контратаки ю-в Бобрик танковой ротой с кав. частями 5 КД пр-к отошел на прежние позиции. Потери 1 танк Т-34 с экипажем» [12, л. 105]. Всего, таким образом, в бою 21 сентября 1-я танковая бригада потеряла 1 танк Т-34 сгоревшим, как минимум 1 Т-34 поврежденным и не менее 4 человек убитыми.
Главные силы 1-й ТБр согласно боевому приказу №06 штаба КМГ Белова в ночь на 21 сентября совершили переход из района сел Семеновка и Кимличка и к 7.00 сосредоточились в резерве КМГ Белова в 20 километрах юго-восточнее города Ромны. 1-й мотострелковый батальон с ротой танков Т-40 занял оборону на западной и южной окраинах хутора Резников, 1-й танковый полк с оставшимися танками (рота Т-34 и рота КВ-1, 2 роты танков Т-40) занял оборону на юго-западной окраине села Липовка фронтом на запад и юг. Там же, в Липовке, расположился штаб бригады [19, лл. 28, 29]. Согласно боевому приказу №07 штаба КМГ Белова бригада имела задачу: «оставаясь в р-не Резников, не допустить выдвижение пр-ка с юга во фланг и тыл 5 кд, после смены 5 кд частями 100 сд отойти вместе с 5 кд р-н Семеновка» [9, л. 238]. Чуть западнее расположения бригады в деревнях Кашпурово и Штаньков занял оборону выведенный из боя в резерв 5-й кавалерийской дивизии 11-й кавалерийский полк [11, л. 85].
Тем временем после успешно проведенной накануне разведки штаб немецкой 4-й танковой дивизии 21 сентября выдвинул в тыл Конно-механизированной группы Белова свой 7-й разведывательный батальон, усиленный 3-й батареей 103-го артполка. До 19.00 батальон успешно прошелся вдоль западного берега реки Хорол, взорвав все мосты от Розбишевки до Липовой Долины, после чего, израсходовав горючее, с 19.00 перешел к круговой обороне западнее Липовой Долины [13, F. 620].
Подход усиленного немецкого батальона разведка 1-й ТБр буквально проморгала. Лишь когда располагавшийся в Резникове 1-й мотострелковый батальон подвергся артобстрелу с южного направления, со стороны Ющенковки, в 21.00 по маршруту: Липовка – Липовая Долина – Русановка — была выслана пешая разведка в составе 2 пехотных отделений с задачей установить наличие противника и захватить пленных [14, л. 20].
Бой у села Долгая Лука 22 сентября 1941 г.
По одним данным, к утру 22 сентября 1941 г. главные силы 1-й танковой бригады оставались в Резникове и Липовке. Однако, по данным штаба 11-го КП 5-й КД, по состоянию на 12.00 22 сентября 1-й мотострелковый батальон с минометной и противотанковой батареями оборонялся в Резникове, а одной ротой с 10 танками занимал Михайловку, что в 4,5 км юго-западнее Резникова. Надо полагать, эти силы были выдвинуты против 7-го разведывательного батальона (4-я ТД). Также на юго-восточной окраине Резникова стоял 4-й эскадрон 11-го КП, а в Кашпурово — главные силы кавалерийского полка с одной батареей конного артиллерийского дивизиона [11, л. 95]. Всего против немецкого разведывательного батальона были развернуты 1 кавалерийский полк (без 1 эскадрона), 1 мотострелковый батальон и танковый полк (без 1 роты танков).
Однако в 6.30 22 сентября следом за 7-м разведывательным батальоном на Липовую Долину и далее на Ромны выступил 1-й батальон 12-го мотострелкового полка 4-й танковой дивизии, усиленный 3 батареями 103-го артполка, 2-й ротой 49-го противотанкового батальона и одной ротой 79-го саперного батальона [15, с. 296]. Пройдя 48 километров без соприкосновения с советскими войсками, около 10.00 усиленный 1-й батальон 12-го МСП в колонном построении достиг села Долгая Лука (прим. – в немецких документах село ошибочно названо Александровкой, но это именно Долгая Лука), где вышел на дорогу Липовая Долина – Ромны и при этом сжег несколько направлявшихся навстречу советских грузовиков. Развернувшись на высоте в районе Долгой Луки, 1-й батальон двинулся по ее склону вниз к небольшому лесному участку, который перерезал шоссе, выступая за нее в западном направлении на 100 метров и достигая в ширину 300 метров. За лесным участком дорога вновь плавно уходила вверх. В 1-1,5 километрах с обеих сторон дороги проходили отроги балки Липовка, что сужало фронт наступления немецкого батальона. 2-я и 3-я мотострелковые роты 12-го МСП, усиленные 4-й пулеметной и 5-й тяжелой ротами (37-мм и 75-мм орудия), двигались по обе стороны дороги. Впереди них на бронетранспортерах двигалась 1-я броневая рота [25, с. 88, 89].
По данным штаба 1-й ТБр, немцы выдвинулись из села Долгая Лука на Липовку в 10.30 [19, л. 29]. По оценке штаба бригады, противник атаковал силою до 2 рот пехоты при поддержкероты танков, 105-мм гаубичной, противотанковой и минометной батарей [14, л. 28]. За танки советскими войсками, вероятно, были приняты бронетранспортеры 1-й роты 12-го МСП. Собственно танков у наступавшего 12-го мотострелкового полка не имелось.
По немецким данным, сначала наступавшие подверглись обстрелу советской артиллерией, после чего были атакованы танками 1-й ТБр, которые были замаскированы в стогах сена перед Липовкой [25, с. 89]. Огонь был открыт с дистанции 700-800 метров [19, л. 29]. Сбросив с себя сено, танки сразу же контратаковали 1-ю броневую роту 12-го МСП. Не приняв боя, та немедленно откатилась обратно за высоту и после перегруппировки заняла оборону на правом фланге 1-го батальона 12-го МСП к востоку от Долгой Луки [25, с. 89].
Застигнутые огнем артиллерии и танков на открытой местности, 2-я и 3-я мотострелковые роты 12-го МСП немедленно ударили по обе стороны шоссе вниз к лесному участку. Перебежками они достигли леса, но здесь столкнулись с советской пехотой (прим. – вероятно, мотострелки 1-й ТБр), после чего 3-я рота заняла оборону в лесу правее шоссе, а 2-я рота – на 100-метровом участке леса левее шоссе. Позади пехоты на переднем склоне высоты между Долгой Лукой и лесом развернулись имевшиеся в батальоне 75-мм пехотные орудия, 37-мм орудия ПТО, 50-мм и 81-мм минометы и тяжелые пулеметы [25, с. 89, 278]. За высотой развернулся и немедленно открыл огонь 1-й дивизион 103-го артполка. По требованию командира 1-го батальона 12-го МСП 2 105-мм гаубицы 2-й батареи 103-го артполка были выдвинуты вперед на прямую наводку. Одна гаубица встала на уровне орудий и минометов 2-го батальона 12-го МСП, а 2-я гаубица – в 100 метрах позади [17, F. 1173].
Со стороны 1-й танковой бригады первоначально в бой вступили 1-й танковый полк, 1-я стрелковая и минометная роты 1-го МСБ. О возможном участии в бою кавалеристов 11-го КП 5-й КД ничего не известно [12, л. 106]. Таким образом, пехотная поддержка танков 1-й ТБр была крайне незначительной. Точное количество участвовавших в 1-й атаке танков 1-й ТБр неизвестно. В одном немецком источнике сказано, что первоначально атаковало 8 танков [25, с. 89], в другом источнике говорится о примерно 10 танках (4 52-тонных и 6 легких) [13, F. 622], в третьем источнике – о 11 танках (4 тяжелых и 11 легких) [15, с. 296]. Позже, по немецким данным, количество задействованных в атаках танков выросло с 10 до 20 штук [13, F. 622].
Танки успешно ворвались в лес и через него двинулись к позициям немецкой артиллерии, однако поддерживавшая их 1-я стрелковая рота 1-го МСБ увязла в лесном бою против 2 немецких мотострелковых рот и дальше леса пройти так и не смогла [25, с. 89]. Оправдывая неудачу мотострелков, штаб 1-й ТБр позже отчитался, что «в этом бою противник широко применял снайперов и «кукушек», после того, как лес сев. Долгая Лука был занят нашими частями, «кукушки» пр-ка, продолжали оставаться в нем, ведя огонь по командному составу». Впрочем, «кукушки» представляются скорее выдумкой штаба 1-й ТБр, чем реальностью [19, л. 30].
Пока мотострелки пытались зачистить от противника лес, легкие танки Т-40 2-го ТБ 1-го ТП ударили по наскоро вырытым стрелковым ячейкам 2-й роты 12-го МСП, уничтожили все немецкие минометы и тяжелые пулеметы, однако при этом один из танков был подбит огнем 37-мм орудия ПТО [25, с. 89] некоего Роппельта (Roppelt) из состава 2-й роты 49-го противотанкового батальона [17, F. 1175]. Подбитым и сожженным танком, возможно, был Т-40 комиссара роты легких танков политрука Григория Войниленко, который как раз был подбит и сожжен прямым попаданием снаряда в одной из первых танковых атак. Механик-водитель танка погиб, а сам Войниленко был ранен в обе ноги, но пересел на другой танк своей роты и продолжал участвовать в бою [22, л. 258].
Танки Т-34 и КВ-1 1-го ТБ 1-го ТП атаковали немецкие орудия на склоне высоты южнее леса. Ни одному из орудий не удалось пробить броню танков, после чего все 37-мм и 75-мм орудия 1-го батальона 12-го МСП были раздавлены танками. С одним 75-мм пехотным орудием был раздавлен и его расчет из 3 человек [25, с. 89].
Один из танков 1-го танкового батальона (прим. – немцы опознали его как 52-тонный, т.е. КВ-1) атаковал находившуюся на высоте у Долгой Луки 105-мм гаубицу 2-й батареи 103-го артполка. Ее расчет расстрелял по танку все оставшиеся снаряды, выпустив последний снаряд с дистанции в 50 метров, но так и не смог пробить лобовую броню танка, после чего орудие было раздавлено танком. Этот же или другой танк 1-го ТБатаковал 2-ю 105-мм гаубицу 2-й батареи. После того, как тягач был подбит, расчет этой гаубицы лишился возможности сменить позицию и вынужден был вести огонь с занимаемой им позиции в 500 метрах от шоссе Липовая Долина – Ромны. Последний снаряд был выпущен с дистанции в 15 метров, однако броню танка пробить так и не удалось, после чего эта гаубица также была раздавлена танком [17, F. 1173].
Раздавив гаубицу, этот же танк выехал с тыла к позициям 1-й батареи 103-го артполка, находившимся вплотную к шоссе. Одна из гаубиц успела произвести 2 прямых попадания в левую часть башни танка, но оба снаряда отрикошетили от брони. Обстреляв 105-мм гаубицу из пушки и пулемета, танк затем раздавил ее.
После этого танк получил прямое попадание сбоку от другой гаубицы, но вновь обошлось без пробития. Объехав с тыла 2-е орудие, танк таранил сбоку и раздавил 3-е орудие, а затем раздавил 4-е орудие. Все это время немцы пытались подбить танк ручными гранатами, но ни малейшего эффекта они не принесли. За это же время расчет оставшейся гаубицы успел развернуть свое орудие и всадил в левый бок танка 2 снаряда. После 2-го попадания танк окутался дымом и остановился. У немцев сложилось впечатление, что экипаж сгорел внутри танка, однако экипажу достаточно быстро удалось вновь завести танк и отвести его в укрытие за дорогой. При отходе экипаж обстреливал немецких артиллеристов из пулемета.
Наконец, после некоторой паузы экипаж попытался вывести свой поврежденный танк обратно на исходные позиции и на высокой скорости повел его по шоссе в Липовку. Проезжая мимо все той же оставшейся гаубицы 1-й батареи 103-го артполка, танк снова получил несколько прямых попаданий снарядов, от которых было сорвано несколько кусков гусеницы, однако экипажу все же удалось вывести танк в расположение части [17, F. 1173].
Пока что непонятно, чей же именно экипаж танка 1-й ТБр в одиночку уничтожил 4 105-мм гаубицы. В наградном листе на командира взвода танков Т-34 лейтенанта Мухамета Абуталипова сказано, что его взвод в 4 атаках без собственных потерь уничтожил 1 средний танк, 4 105-мм гаубицы, несколько минометов и около 70 немцев [22, л. 367]. Однако имеется также наградной лист на командира взвода танков КВ-1 лейтенанта Семена Шконду, согласно которому именно его взвод в 4 атаках уничтожил тяжелую артиллерийскую батарею и несколько орудий ПТО[43, л. 86].
В свою очередь в наградном листе на начальника штаба 1-го ТП капитана Михаила Кричмана напрямую говорится, что именно его танк 22 сентября огнем своего орудия уничтожил тяжелую батарею противника, получил 2 прямых попадания крупнокалиберных снарядов, при этом была заклинена башня, однако танк продолжал участвовать в атаках. Т.к. Кричман в этом бою руководил действиями 1-й танковой роты (рота тяжелых танков), он, вероятно, воевал именно на танке КВ-1 [43, л. 1912].
Судя по этим наградным листам, в итоге уничтожение 5 105-мм гаубиц приписали 2 совершенно разным танковым ротам, хотя минимум 4 из 5 гаубиц уничтожил всего один-единственный танк. Вероятно, это все же был КВ-1 из взвода лейтенанта Шконды, на котором и находился капитан Михаил Кричман. Экипаж танка включая самого командира танка пока что неизвестен.
Пока этот один-единственный танк подавлял немецкую тяжелую артиллерию, остальные танки в течение часа пытались подавить пехоту 1-го батальона 12-го МСП, что танкистам без пехотной поддержки сделать не удалось. Не имея никакой возможности пробить броню советских танков, немецкие пехотинцы и персонал наблюдательных пунктов артиллерии бросали ручные гранаты, стреляли из пистолетов в смотровые щели, но успеха в уничтожении танкистов не имели [17, F. 1173, 1174]. Так и не получив поддержки со стороны пехоты, которая не смогла преодолеть сопротивление 2 немецких пехотных рот в лесу, танки отошли на исходные позиции. Чуть позже последовала 2-я танковая атака 1-й ТБр. Снова поддерживавшая танки советская пехота достигла лесного участка, где была остановлена упорным сопротивлением немецкой пехоты, после чего танки были вынуждены вернуться на исходные позиции. При отходе один из танков Т-40 подорвался на мине и сгорел. Мины были выставлены прямо во время 2-й танковой атаки на дороге на опушке леса саперами 12-го МСП. Выскочивший из танка экипаж был убит немцами [25, с. 89].
В этой же атаке был ранен командир 1-й стрелковой роты 1-го МСБ лейтенант Николай Вторых. В наградном листе его роте, которая так и не сумела овладеть лесом и не обеспечила танки пехотной поддержкой, тем не менее, приписано уничтожение в этих 2 атаках 1 орудия ПТО, 3 станковых пулеметов и до 50 немцев, что явно преувеличено [43, л. 5], тем более, что по итогу своих первых атак в 15.10 штаб 150-й ТБр отчитался об уничтожении бригадой в Долгой Луке 1 танка, 2 105-мм гаубиц, 7 орудий ПТО, 2 минометов и всего 50 немцев, которые никак не могли быть все до единого записаны на счет 1-й стрелковой роты [14, л. 23].
Штаб 1-й ТБр также явно ошибся в идентификации немецких орудий. По данным штаба самой 4-й ТД, танками 1-й ТБр были раздавлены конкретно 5 105-мм гаубиц, 2 75-мм пехотных и 2 37-мм противотанковых орудия [13, F. 622]. Упомянутый штабом 1-й ТБр уничтоженный немецкий танк был либо подбитый тягач 2-й батареи 103-го артполка, либо один из бронетранспортеров.
3-я танковая атака прошла так же, как и 2-я атака, закончившись подрывом на минах и уничтожением очередного по счету танка Т-40 [25, с. 89]. Согласно наградным листам именно в своей 3-й по счету атаке был подбит танк Т-40 командира 2-го ТБ старшего лейтенанта Сергея Пономаренко. Сам Пономаренко погиб, но его легкораненый механик-водитель старший сержант Алексей Яковлев вывел поврежденный танк с телом командира батальона с поля боя [22, л. 234; 43, л. 207]. В целом в ходе первых 3 танковых атак, согласно одному из немецких отчетов, было подбито огнем орудий 2-й роты 49-го противотанкового батальона 3 танка Т-40, и 4-й танк Т-40 наехал на мину и сгорел [17, F. 1177].
Между 3-й и 4-й танковыми атаками на огневые позиции в поле подсолнечника чуть восточнее дороги прибыло 88-мм зенитное орудие. 4-я танковая атака, по немецким данным, началась в 19.15. Расчет задействованного в обороне 88-мм зенитного орудия при своем первом столкновении с советскими танками растерялся и даже не смог попасть ни в один из танков. Вдобавок вскоре зенитчики сами попали под обстрел одного из танков и вынуждены были отойти в тыл [17, F. 1177; 25, с. 89]. Танки 1-й ТБр вновь успешно прошли лесной участок, однако немецкая пехота затаилась в своих укрытиях и ничем себя не выдала, а советская пехота не последовала за своими танками, и те, в конечном счете, были вынуждены вернуться на исходные позиции [25, с. 89].
Один из унтер-офицеров 5-й роты запрыгнул на корму танка Т-34, вылил на корму канистру с бензином и поджег ее. С дымящейся кормой танк отошел обратно за лес [25, с. 89]. Возможно, это был танк Т-34 комиссара роты средних танков 1-го ТБ политрука Григория Дьяконенко (механик-водитель сержант Яков Ермолаев, командир орудия младший сержант Александр Трунов) [43, лл. 41, 151, 468]. Согласно наградному листу на Дьяконенко, во время своей 3-й по счету за день атаки танк был подожжен немцами, однако Дьяконенко лично вылез из машины, сбросил «горячую банку», после чего с погоревшими воздухоочистителями танк отошел на сборный пункт [43, л. 468].
Также во время этой 4-й атаки сразу 2 танка, которых немцы опознали как тяжелые (прим. – скорее всего, Т-34), подорвались на минах в лесу. Оба танка остались стоять на месте [17, F. 1177]. В ходе этой атаки около 19.30 был тяжело ранен в плечо командир 1-го батальона 12-го МСП майор Хоффманн [13, F. 623].
В сумерках последовала 5-я по счету танковая атака 1-й ТБр. Опасаясь мин, танки двигались более осторожно, а потому потерь на этот раз никаких не понесли. Сопровождавшая танки пехота все же смогла достичь позиций немецкой пехоты и завязать ближний бой, но, в конечном счете, и эта атака была немцами отбита [25, с. 89].
В целом, по немецким данным, 1-я танковая бригада провела 5 танковых атак на позиции 1-го батальона 12-го МСП [25, с. 89]. Штаб самой 1-й ТБр отчитался о 7 атаках. В последних атаках помимо мотострелков самой 1-й ТБр принял участие подошедший 3-й батальон 4-го стрелкового полка 1-й гвардейской стрелковой дивизии [19, лл. 29, 30].
Исключая 1-ю танковую атаку, все остальные атаки 1-й ТБр, видимо, проводились в основном для сковывания противника. Сразу после того, как начался бой у Долгой Луки, осознав угрозу намечающегося окружения, генерал-майор Белов отдал своим войскам устный приказ об отходе на новый рубеж обороны. Отход 5-й кавалерийской дивизии начался уже в 14.00 [18, л. 30]. К утру 23 сентября 5-я кавалерийская дивизия отошла за реку Хорол и перешла к обороне на участке: (иск.) Перетички – Кимличка – Берестовка [9, л. 260].
Отход 160-го кавалерийского полка 22 сентября из села Бобрик некоторое время прикрывала оставшаяся в южной части села рота танков Т-34 1-го ТБ 1-й ТБр. В результате ее действий атаковавший из Бобрика 11-й пехотный полк СС так и не смог занять южную часть села. Однако с востока немцам уже никто не противостоял, благодаря чему к вечеру полк при поддержке штурмовых орудий достиг хутора Ярошенков, что в 8 километрах к северо-востоку от Бобрика [24, с. 81].
После наступления темноты оба подорвавшихся на минах у Долгой Луки танка 1-й ТБр, несмотря на все попытки немецкой пехоты помешать этому, были эвакуированы с поля боя [17, F. 1178]. Возможно, что именно за буксировку этих 2 танков и был награжден тракторист 1-го ТП сержант Никита Зеленский. Т.к. он буксировал танки на тягаче СТЗ-5, оба танка были, вероятно, Т-40.Во время буксировки 2-го по счету танка Зеленский, уже будучи тяжело раненным, был убит разорвавшейся миной [43, л. 207].
В 20.45 22 сентября штаб 4-й ТД отчитался в штаб 24-го танкового корпуса, что дивизия за день уничтожила 5 советских танков, в т.ч. 2 танка подорвалось на минах [13, F. 623]. Уже 24 сентября разведотдел 4-й ТД отчитался, что 22 сентября дивизией было захвачено 10 пленных и 6 танков: 2 тяжелых танка (в т.ч. 1 танк подорвался на мине, 1 танк уничтожен бензином и гранатами) и 4 легких танка (в т.ч. 1 танк подорвался на мине, 2 танка были уничтожены 50-мм орудиями ПТО, а 1 танк уничтожен 37-мм орудием ПТО) [23, F. 544].
Число в 6 подбитых советских танков подтверждает следующий отчет штаба 4-й ТД от 28 сентября. Согласно этому отчету 3 танка подорвались на минах, а 3 легких танка были подбиты орудиями ПТО [17, F. 1178]. В свою очередь штаб 49-го противотанкового батальона отчитался, что его 2-я рота 22 сентября уничтожила 4 танка, в т.ч. 3 танка до 18.00 уничтожило противотанковое орудие некоего Роппельта (Roppelt), а 1 танк Т-40 уже после 18.00 сожгло 50-мм противотанковое орудие некоего Швальба (Schwalb). Потери самой противотанковой роты в противоборстве с танками 1-й ТБр составили всего 1 человека, который был тяжело ранен осколком снаряда [17, F. 1175]. Исходя из данных разведотдела 4-й ТД от 24 сентября, орудие Роппельта было 37-мм, а орудие Швальба – 50-мм [23, F. 544].
В целом, согласно разным немецким источникам, 4-я танковая дивизия 22 сентября вывела из строя 5-6 танков 1-й ТБр, в т.ч. 2-3 танка подорвалось на минах, а 3-4 танка было подбито орудиями ПТО 2-й роты 49-го противотанкового батальона. Сама 4-я танковая дивизия в бою 22 сентября потеряла 89 человек личного состава убитыми и ранеными, 5 105-мм гаубиц и все тяжелое вооружение 1-го батальона 12-го МСП [17, F. 1178]. Всего в 1-м батальоне 12-го МСП по штату полагалось иметь помимо 3 бронетранспортеров 7 орудий (3 37-мм и 4 75-мм), 6 противотанковых ружей и 15 минометов (6 81-мм и 9 50-мм). Вероятно, данное количество вооружения и было потеряно 1-м батальоном 12-го МСП [25, с. 278]. Таким образом, всего 4-й танковой дивизией 22 сентября под селом Долгая Лука было потеряно примерно 12 орудий (3 37-мм, 4 75-мм, 5 105-мм).
Первоначально штаб АБТУ Юго-Западного фронта 25 сентября отчитался только об одном потерянном 22 сентября 1-й танковой бригадой танке Т-34 [12, л. 115].Позже,в феврале 1942 г. штаб 1-й ТБр отчитался, что всего 22 сентября 1-я танковая бригада потеряла 4 танка Т-40 и 99 человек личного состава (32 – убитыми, 11 – пропавшими без вести, 56 – ранеными). Сама же бригада вывела из строя: до 2 рот пехоты, 1 самолет, 6 танков, 2 машины с горючим, 16 мотоциклов, 4 105-мм гаубицы, 13 орудий ПТО, 7 минометов [19, л. 30].
В целом, потери атакующей танковой бригады в личном составе лишь незначительно превосходили потери обороняющейся перед ней немецкой танковой дивизии, а число потерянных танков с лихвой компенсировало число уничтоженных орудий противника.
В именном списке безвозвратных потерь 1-й ТБр за 22 сентября числятся 24 убитых: 9 мотострелков (в т.ч. погиб командир стрелкового взвода лейтенант Григорий Петряев) и 15 военнослужащих 1-го танкового полка:
командир 2-го ТБ старший лейтенант Сергей Пономаренко;
старший адъютант батальона лейтенант Михаил Шевкун;
взводные лейтенанты Петр Дробышев, Алексей Котов, Леонид Попов;
командир танка старший сержант Иван Козлов;
5 механиков-водителей (сержанты Станислав Злоказов, Алексей Сальников и Федор Южанин, младший сержант Никита Поддубный, красноармеец Виктор Бугаев);
башенный стрелок красноармеец Николай Алымов;
пулеметчик красноармеец Павел Прохоров;
радиотелеграфист младший сержант Михаил Вязанкин;
тракторист 1-го ТП сержант Никита Зеленский.
Экипаж командира взвода Т-34 лейтенанта Попова (механик-водитель сержант Станислав Злоказов, башенный стрелок красноармеец Николай Алымов, радиотелеграфист младший сержант Михаил Вязанкин) в действительности погиб еще 21 сентября в бою за северную окраину Бобрика, остальные 20 человек погибли в районе Липовки. Также у Липовки погиб пом. ком. 1-го зенитного дивизиона по тех. части лейтенант Георгий Гурьянов. Дата гибели не указана, но, судя по месторасположению проведенного боя (район Липовки), Гурьянов погиб именно 22 сентября [8].
Т.к. штаб 1-й ТБр в итоге отчитался, что 22 сентября погибло и пропало без вести 43 человека личного состава 1-й ТБр, половина этого состава, по сути, не отмечена в ныне сохранившихся именных списках безвозвратных потерь 1-й ТБр.
За бой 22 сентября достаточно много военнослужащих 1-й ТБр было награждено. Согласно этим наградным листам, 22 сентября наиболее отличились:
экипаж танка КВ-1 механика-водителя сержанта Василия Гринько (в 3 атаках уничтожил 6 орудий, в т.ч. 3 орудия раздавил; танк был подожжен противником, однако экипаж вывел танк в укрытие и потушил пожар) [21, л. 53];
экипаж танка КВ-1 лейтенанта Георгия Кудикова (в 6 атаках уничтожил 1 автомашину с боеприпасами, 2 мотоцикла, 5 орудий (1 полковое и 4 противотанковых), 6 пулеметов, до 15 немцев, вывез с поля боя 6 раненых и прикрыл выход с поля боя 2 подбитых танков; танк самого Кудикова вышел из боя исправным) [43, л. 367];
экипаж танка Т-34 комиссара роты средних танков 1-го ТБ политрука Григория Дьяконенко (уничтожил 5 орудий, 2 пулемета и до 15 пехотинцев) [43, л. 468];
экипаж танка механика-водителя, вероятно, Т-34 1-го ТБ младшего сержанта Федора Рыбки (в 5 атаках, несмотря на то, что башню танка заклинило, уничтожил до 40 пехотинцев, 15 мотоциклов, 2 миномета, 3 крупнокалиберных пулемета и 1 радиостанцию; танк получил повреждение ходовой части, однако Рыбка смог вывести его с поля боя) [43, л. 407];
экипаж танка, вероятно, Т-34 механика-водителя замполитрука Петра Малышева (без каких-либо повреждений собственного танка раздавил 4 орудия ПТО, несколько минометов и до 2 взводов пехоты) [22, л. 484];
наводчик зенитного пулемета ДШК 1-го зенитного дивизиона красноармеец Иван Осипов (при сопровождении автоколонны в районе села Кимличка огнем своего пулемета сбил 1 самолет Hs-126, экипаж которого был взят в плен) [43, л. 560; 45, л. 62].
Бой за Семеновку 23 сентября 1941 г.
Скрытно оторвавшись за ночь от противника, к утру 23 сентября 1941 г. 1-я танковая бригада отошла за реку Хорол и сосредоточилась позади боевых порядков 5-й кавалерийской дивизии: 1-й мотострелковый батальон с ротой танков Т-40 – в Семеновке, главные силы бригады – в деревне Толстых (5 км восточнее Семеновки) [19, л. 30], штаб бригады – в селе Саи [12, л. 106].
23 сентября, преследуя 5-ю кавалерийскую дивизию, 11-й пехотный полк СС к полудню занял село Кимличка и во 2-й половине дня ударил далее на восток, на Семеновку [24, с. 82]. Противостоявший эсэсовцам в Кимличке 160-й кавалерийский полк отошел к востоку на участок: хутор Якошив Яр – колхоз в 2 км юго-западнее Семеновки [11, л. 89]. Для обороны Семеновки на ее юго-западной окраине в 12.35 развернулся 11-й кавалерийский полк [11, л. 88].
Далее, согласно отчету штаба 1-й ТБр, эсэсовцы ворвались на западную окраину Семеновки. По приказу командира 5-й кавалерийской дивизии генерал-майора Баранова в 16.00 1-й мотострелковый батальон при поддержке роты танков Т-40 [61, л. 43] контратаковал противника и, обойдя Семеновку с юга и юго-запада, вновь полностью занял ее [19, л. 31]. При этом наиболее отличилась 3-я стрелковая рота лейтенанта Александра Пастухова, которая в этой атаке уничтожила около 45 немцев [22, л. 319]. Чуть позже 11-й пехотный полк СС атаковал повторно и обошел Семеновку с севера, вынудив мотострелков оставить Семеновку и отойти к главным силам бригады в деревню Толстых. Отход мотострелков прикрыли введенные в бой 2 танка КВ-1 [19, л. 31].
Штаб КМГ Белова ни о каком контрударе мотострелков отчитываться не стал. Согласно его оперативной сводке, только в 16.00 23 сентября противник силою до 2 батальонов с танками атаковал на Кимличку и к 18.00 вынудил дивизию начать отход в восточном направлении [9, л. 256]. Ничего не написал о контрударе мотострелков и штаб 5-й КД.
Всего в бою 23 сентября 1-я танковая бригада, по собственным данным, вывела из строя до роты пехоты, 7 орудий, 7 минометов, потеряв 4 танка Т-40 и 32 человека личного состава (8 – убитыми, 5 – пропавшими без вести, 19 – ранеными) [19, л. 31]. В именном списке безвозвратных потерь 1-й ТБр за 23 сентября числятся всего 6 убитых (все из состава 1-го МСБ) [8].
В целом в ходе боевых действий с 20 по 24 сентября 1941 г. 1-я танковая бригада уничтожила: до 2 рот пехоты, 1 самолет, 6 танков (1 тяжелый, 2 средних, 3 легких), 2 машины с горючим, 37 мотоциклов, 4 105-мм гаубицы, 20 орудий ПТО, 9 минометов, потеряв 129 человек личного состава убитыми, ранеными и пропавшими без вести, 3 бронемашины (2 БА-10 и 1 БА-20), 4 танка Т-40 сгоревшими и 8 танков (2 КВ-1, 3 Т-34, 3 Т-40) подбитыми [9, л. 264].
Эти данные несколько отличаются от цифр в итоговом отчете штаба бригады, составленном уже в феврале 1942 г., согласно которым в боях 22-23 сентября 1-я танковая бригада вывела из строя: до 3 рот пехоты, 1 самолет, 6 танков, 2 машины с горючим, 16 мотоциклов, 4 105-мм и 20 противотанковых орудий, 14 минометов, потеряв 8 танков Т-40 и 131 человека личного состава (40 – убитыми, 16 – пропавшими без вести, 75 – ранеными) [19, лл. 30, 31].
В именных списках безвозвратных потерь 1-й ТБр за 20-23 сентября числятся как раз 40 убитых. Пропавшие без вести в списках не отмечены [8].
Основной источник: https://tankoved34.livejournal.com/60147.html
МЕТКИ: 1 ТБр, 4.pz.div, КМГ Белова, МД СС Рейх, ЮЗФ, г. Ромны, осень 1941 г.